На фото: Январь 1981 г. Курсанты школы юных летчиков г. Актюбинска на Мамаевом кургане в Волгограде. Будущий космонавт Юрий Лончаков в верхнем ряду [отмечен кружочком]. || Фото из личного архива Александра КУРБАНОВА

Ю. Лончаков перед первым полетом, который состоялся 19 апреля и длился по 1 мая 2001 года. В должности специалиста американо-российского экипажа «Индевора».

Продолжаем публикацию об истории нашего города 70-80-х годов прошлого века, об актюбинских мальчишках, увлечённых романтикой неба, их лидерах и учителях, показавших путь к осуществлению мечты.

Так 1 ноября 2006 года я снова стал служить России, после 13-летнего перерыва, день в день, в чине капитана! Конечно, было немного обидно. За столько упущенных лет. Ведь мои однокашники были уже, как минимум, подполковниками. Но радость возвращения в родную профессию перечеркнула все обиды. В 2007 году в Торжке обучился на авианаводчика, принимал участие в боевых действиях в составе миротворческих сил в грузино-абхазском конфликте, служил в качестве оперативного дежурного и готовился, учил инструкцию и руководящие документы по летной работе. В феврале 2008 года командир части дал «добро» на прохождение ВЛЭК и по результатам освидетельствования признан годным, допущен к полетам на Ми-8МТ. И вот наконец 3 марта с майором-инструктором выполнил контрольное висение и полет в зону. Летим обратно, инструктор смеется, ну все, думаю, хана, зарубит! А он спрашивает: кто тебя учил летать? Валерий Михайлович Колпаков, говорю. Хорошо, говорит, учил. Затем была контртеррористическая операция в Чеченской Республике, налетал 144 часа за два месяца, высадки, эвакуации, грузинские события.

Мы остались одним бортом возить на высадку десант в Кодорское ущелье и, целый час летая без прикрытия, под носом у грузинских ПВО умудрились перевезти целый батальон! Огневые точки противника были на горушках, а мы вопреки здравому смыслу носились по дну ущелья между проводами и мостиками. В противовес законам физики, с попутным ветром садились на речку. И все же они успели сделать украинским расчетом на квадроцикле четыре пуска: наша пехота нашла четыре пустых тубуса от «стрел» (ракетного комплекса «Стрела») после накрытия подоспевшими Ми-24. Мы узнали об этом, когда мой начальник позвонил и сказал, что за успешную выброску десанта я награжден орденом Мужества. Бывали и другие сложные эпизоды боевой практики. Я как-то заметил оранжевый дым и ракету на пути в Гальский район, доложил об этом командиру, заходим, видим упавший с моста БТР вверх колесами, садимся. Трое «трехсотых», все тяжелые, погрузили, доложили и несемся прямо к госпитальной площадке. К счастью, успели. Потом была высадка десанта на грузинском аэродроме Синаки, запуганные мальчишки-резервисты противника. Случалось, мы уворачивались от своих же «Буков», спасибо экипажу крейсера «Москва» и собратьям на Ми-8ППА, Ми-8СМВ, глушилкам. Много всего было! Были и колонны, которые мы искали часами. Были и грузинские крестьяне, опустившие вниз руки и головы, показывая мирный нрав. Так с июня по октябрь прожил в Абхазии, летая в горах и над морем. В ноябре назначен штурманом звена Ми-8. В 2010 году получил грамоту с благодарностью президента России. В январе 2011 года сбылась мечта: нам дали большую трехкомнатную служебную квартиру в Кореновске. Сейчас продолжаю службу в составе вертолетной эскадрильи Ми-8.

« Словом, жизнь наладилась, многоуважаемый мой Александр Константинович! Я снова в воздухе, снова на боевом посту, снова чувствую себя человеком на своем месте. Спасибо вам, что верили в нас, готовили на совесть не только теоретически, но и морально! Именно благодаря вам я сумел пережить сложные периоды своей судьбы и не сломался!»

7. «Отец космонавта»

Мы повстречались с будущим космонавтом школы юных летчиков на 50-летнем юбилее нашего «крестного отца» Александра Константиновича Курбанова в августе 1997-го. После официальной части торжества с трибунными поздравлениями «шеф» собрал нас, выпускников разных лет, за домашним столом, в своей небольшой двухкомнатной квартире. Здесь мы все были равны перед ним, нашим учителем, независимо от должностей, званий и наград. Но именно здесь каждому из нас вдруг вновь захотелось ощутить себя курсантом, окунуться в беззаботную атмосферу своей юности, еще хоть раз почувствовать себя подчиненным этого добрейшего и обаятельнейшего человека.

Вот уже отзвучали несколько тостов и здравниц в честь раскрасневшегося от волнения юбиляра, немного поутихли взволнованные: «а помнишь?», «а как вы меня тогда построили!», «за тех, кого с нами нет…». Толкаю локтем соседа за столом, Юру, худощавого и молоденького на вид парня, в свитере и жилетке:

– Ты перекурить не хочешь?

– Пошли! А сигаретой угостишь?

– Нет проблем, а чего не купил, когда в магазин заходили?

– Да нельзя мне, – замялся он. – Служба!

Мы с ним дышим свежим, уже почти осенним воздухом, затягиваясь дымком на балконе, делимся впечатлениями от прошедшего торжества, а у меня из головы все не выходит некоторое несоответствие его сугубо домашней внешности вкупе с небольшим росточком такому портупейному понятию, как служба:

– Юра, а ты кто по званию? Небось, майор уже! – пытаюсь ему слегка польстить. Есть такой психологический прием для «раскрутки» собеседника у курилки-журналиста.

– Подполковник! – увидев на моем лице сомнение, он лезет в карман за удостоверением личности офицера.

– Ну что ты, перестань, я верю! А что за служба у тебя?

– Пока не столько служба, сколько учеба: заканчиваю военно-воздушную академию Жуковского.

– Здорово! А после академии, наверное, командиром полка будешь?

– Нет, я уже распределился в отряд космонавтов!

Этот небольшой диалог всплыл в моей памяти через четыре года… А тогда, наверное, для Юрия Лончакова все было не так безоблачно просто, как это выглядело в беседе. »

– Продолжение cледует

И в то время он, по понятным причинам, еще не был склонен рассказывать о себе, как о космонавте. Ибо этот этап жизненного пути тоже не считает для себя легким. Ведь на учебу в академию попадали только люди с безупречной репутацией. Отбирал кандидатов в слушатели, изъявивших желание обучаться в «жуковке», лично начальник академии летчик-космонавт генерал-полковник Владимир Коваленок. И отобранные им были только военными летчиками первого класса, имеющие как летный, так и командно-руководящий опыт.

- Мне хотелось учиться именно в академии имени Н.Е.Жуковского, - спустя годы рассказывает Юрий. – Ведь это прекрасная научная база! Сильнейший в стране профессорско-преподавательский состав! Конечно, у нас есть еще и военно-воздушная академия имени Гагарина, но «жуковка» всегда была престижной мечтой многих авиаторов. Ведь Николай Егорович, чье имя носит этот ВУЗ, - основоположник теории полета.

После оренбургского училища летчиков, получив направление в авиацию Балтийского флота, Юрий через пять лет вырос из помощника – в командира воздушного ракетоносца Ту-16. Потом развал Союза и полная неопределенность. Спасибо, родные края выручили – был направлен для прохождения дальнейшей службы в г.Приозерск Балхашской области. И уже через два года стал на своей малой родине летчиком первого класса и командиром авиаотряда штурмовиков, а потом и самолетов радиолокационной разведки. Кстати, именно эта, последняя ипостась сыграла решающую роль при направлении в академию. А на последнем курсе сюда пришла разнарядка на вакансию центра подготовки космонавтов. Рапорта о желании попасть в отряд космонавтов написал тогда весь выпускной курс слушателей академии. Но, после сложнейшего отбора и прохождения всевозможных испытаний отборочная комиссия остановилась на кандидатуре майора Лончакова. И, опять же, не случайно. Ведь учебу через год он завершил с отличием. Досрочно получил очередное воинское звание, да и в спорте оказался не новичком, что естественно, хорошо отразилось на состоянии здоровья. Успешно завершив курс общекосмической подготовки, Юрий получил квалификацию космонавта-исследователя и 22 декабря 1999 года был зачислен в отряд космонавтов Российского государственного НИИ «Центр подготовки космонавтов имени Ю.А.Гагарина».

Как вспоминала его супруга, стюардесса международных авиалиний, Татьяна Лончакова, в девичестве – Долматова:

- Признаться, не ожидала, что стану женой космонавта! Ведь замуж выходила за морского лейтенанта. К его увлечению космосом относилась с известной долей иронии – у каждого человека свои слабости. Но он свою мечту нес через всю жизнь!

19 апреля 2001 года, через сорок лет после полета первого человека в космос, с мыса Канаверал (США, штат Флорида) на околоземную орбиту стартовал международный космический экипаж STS-100 «Индевор», главной задачей которого было завершение строительства международной космической станции (МКС). В состав этого большого коллектива из семи человек был включен и россиянин Юрий Валентинович Лончаков.

« Космос вне политики! – убежденно заявил Юрий после окончания полета, уже на земле, в своей московской квартире, когда я брал у него интервью по телефону. – И это не только мое мнение. Это мнение любого, кто побывал в космосе».

К сему хочется добавить, что эти слова – далеко не откровение человека-идеалиста. Это, пожалуй, требование самой атмосферы на орбите, где в узком жизненном пространстве станции, в экипаже нет ни одного случайного человека. Юра быстро стал среди многонационального коллектива астронавтов своим парнем, а главное – незаменимым членом коллектива. Об этом свидетельствует блестящий отзыв NASA (международного аэрокосмического агентства) о нем российскому центру подготовки космонавтов.

- Юрочка официально пригласил меня на старт своего корабля, в Америку, - делится впечатлениями А.К.Курбанов. – Этим он хотел показать, что благодарен мне за мечту, которая поселилась в его душе в Актюбинской школе юных летчиков имени Пацаева. И которая воплотилась, в конечном счете, в этот первый его космический полет.

Увы, «крестному отцу» космонавта тогда не довелось побывать на старте – возникли проблемы с американской визой. Нашего космонавта в Америке тогда провожал аким Актюбинской области Елеусин Сагиндиков. Но Юрий Лончаков не забыл своего обещания и вновь пригласил начальника школы юных летчиков на свой второй старт, 30 октября 2002 года, к себе домой – на казахстанский космодром Байконур. Здесь уже никак не могли возникнуть какие-либо осложнения с визой.

- Я знал, что Юра готовится к полету в качестве командира второго экипажа четвертой экспедиции посещения МКС в мае 2003 года, - продолжает Александр Константинович. – Поэтому его звонок из Звездного городка и приглашение на старт «Союза-ТМА» с Байконура в октябре 2002 года стали для меня неожиданностью. Оказывается, Сергей Залетин и Франк Де Вине (Бельгия) должны были лететь вместе с космическим туристом – американской поп-звездой. Однако тот не сумел оплатить свою экскурсию на орбиту. Программа же основного экипажа была весьма насыщенной: NASA предложило России создать на базе «Союза-ТМ-1» принципиально новый корабль-спасатель. Для ускорения этого проекта в состав экипажа вместо отсутствующего туриста был включен бортинженер-2 – мой воспитанник. И вот я на стартовом комплексе космодрома Байконур. Небольшие осложнения возникли только на первом контрольно-пропускном пункте - я ведь не мог сюда приехать один: со мной мальчишки - новые курсанты ШЮЛ. Тоже мечтающие о космосе. Но все барьеры оказались позади, когда Юра позвонил своему командованию. Представляешь, нас на этом режимном объекте, с многоуровневой войсковой охраной, везде пропускали беспрепятственно! Там ко мне и приклеилось уважительное прозвище «отец космонавта». Который сам приехал, да еще привез сюда целую ораву других «своих детей»! Мы общались с Юрочкой практически каждый день – никаких ограничений в этом плане руководство центра подготовки космонавтов не создавало. Понимая, что для моих ребят значит такое общение. Ведь Юра – не бывший космонавт, готовящийся писать мемуары, а действующий. Которому завтра предстоит работать на околоземной орбите. И каждый его предполетный день, его повседневная предстартовая работа становится для моих пацанов живым примером для подражания. Они не просто гордятся тем, что жили и общались с космонавтом на космодроме, своим однокашником по школе, они многое осознали, а также выбрали себе очень ценный жизненный ориентир. Ориентир, прежде всего, моральный. Ведь таких уникальных уроков профориентации им больше НИКТО, НИГДЕ и НИКОГДА не преподаст. Юра, правда, один раз только пожаловался, что устал от изнурительных тренировок. Хочу, говорит, поскорее в космос – там живая работа. Но вот, все предстартовые хлопоты позади. За восемь часов до взлета экипаж космического корабля удалился на отдых. А в полночь его подняли и стали готовить. Потом мы наблюдали процесс старта. В восемь часов одиннадцать минут, строго по расписанию, начался отсчет. Мы в это время находились в километре трехстах метрах от старта. На цифре отсчета «540» экипаж доложил: «Мы – на орбите!». И началась его будничная работа в космосе.

Третий космический полет Юрия Лончакова (12 октября 2008 – 8 апреля 2009 года), в качестве командира корабля «Союз ТМА-13» и бортинженера 18-й основной экспедиции МКС, оказался самым продолжительным – 178 суток. Во время орбитального полета Юрий совершил два выхода в открытый космос. Обычная работа летчика-космонавта, как он считает. Просто, бывает - без выходных. И в условиях ненормированного рабочего дня.

***

Мы снова повстречались с Курбановым в Оренбурге на 90-летнем юбилее со дня основания Оренбургского высшего военного авиационного Краснознаменного училища летчиков им.И.С.Полбина, 10 августа 2011 года. Любопытно то, что он был приглашен сюда именно, как «отец космонавта»! Хотя это учебное заведение, как и многие другие подобные, закончили несколько поколений питомцев Актюбинской школы юных летчиков им. В.И. Пацаева. Выпускники училища в этот день прибывали сюда, на строевой плац бывшей «Оренбургской летки» изо всех концов необъятной России, и даже из-за ее пределов. Мы с моим наставником уже начали испытывать некоторый дискомфорт, когда за час на нашем пути по территории училища нам не встретилось ни одно знакомое лицо. Должно быть, мы рановато сюда приехали? Мне пришлось даже подбадривать его:

- Не беспокойтесь, шеф, сейчас и глазом моргнуть не успеете, как возле вас целая толпа соберется!

Сказал, как в воду поглядел – мой неутомимый Курбанов вдруг громко восклицает: «Леня Мандрик!». И тут же исчезает в одной из групп выпускников. Он не стал торопить события - молча встал напротив своего воспитанника, с хитроватой улыбкой: узнает или нет? Подполковник Леонид Мандрик, еще не остывший от дружеских объятий однокурсников, опять начинает подглядывать по сторонам и тут его взгляд натыкается на того, кого он меньше всего ожидал здесь увидеть:

- Мать честная, Александр Контантиныч, дорогой! Какими судьбами?!

Случившееся десятью минутами позже чем-то напоминает ядерную реакцию: своего учителя стремятся подбросить в небо друг за другом десятка три поседевших мальчишек! Расцветает в широкой улыбке от восторга выпускник ШЮЛ майор Вадим Иванов! Не может сдержать своих эмоций бывший командир воздушного ракетоносца капитан запаса Сергей Караулов! Широким жестом приглашает однокашников к себе в сауну вертолетчик-афганец капитан запаса Сергей Горянин. Венчает толпу «шюловцев» на плацу полковник воздушно-космических сил Юрий Лончаков, к которому, кстати, здесь приковано всеобщее внимание. Которое не обходится без предложений занять место, предназначенное для ВИП-персон Но он избирает своим местом отнюдь не губернаторскую трибуну, а…коллектив выпускников Актюбинской школы юных летчиков им.Пацаева! Их много здесь, наших ребят. Кто-то в шутку даже упрекнул Курбанова:

- Шеф, вы почему знамя школы с собой не привезли!? Мы сейчас встали бы здесь отдельной актюбинской колонной – пусть посмотрят на нас россияне! Их школа юных космонавтов даже не заявила здесь о своем присутствии.

Да, к сожалению, это факт: первая в стране Оренбургская школа юных космонавтов, существующая теперь при Центре внешкольной работы «Подросток», заметно потеряла свою привлекательность для подростков. Почти сразу за упразднением военного училища летчиков. Жаль, что никого в больших кремлевских кабинетах, принявших столь непопулярное организационное решение, не тронул за душу факт, что оренбургская земля вкупе с авиаучилищем дала миру ШЕСТЬ космонавтов! Безусловно, чиновников-генералов не должны обуревать эмоции, когда речь идет о сокращении армии. Ведь многострадальная держава должна, в конце концов, избавиться в глазах всего мира от позорного статуса тоталитарной. Но почему-то в момент расформирования военной кузницы летных кадров никто из наших министров-капиталистов не задумался о том, что в стране в тот момент напрочь отсутствовало высшее летное училище гражданской авиации. В то время, как оренбургский преподавательский состав, база расформированного училища и его техника - были вполне пригодны для подготовки гражданских пилотов. Ведь тот учебно-боевой Ту-134УБЛ, например, аналогичен гражданскому Ту-134А. К сожалению, упразднение Оренбургского высшего летного - не единственный пример моральной гибели российской авиации. Канули в лету стараниями новых реформаторов обе военно-воздушные академии в Москве. В связи с чем, у читателя невольно возникают крамольные мысли. А не потому ли у нас теперь частенько падают самолеты, не выводятся на орбиту спутники, если в стране имеет место быть… слабая подготовка летного состава?! Конечно, это прискорбно, что юные восторженные сердца сегодня пылают иными ценностями. Далекими от мечты покорения пятого океана. И в летные училища заметно снизился приток желающих. Из-за падения престижности летной работы. Но ведь любовь к авиации, как мы уже с вами убедились, читатель, прививается с детства. С юности. Именно в таких вот школах юных летчиков или космонавтов. Которые ныне тоже рушатся. К счастью, казахстанскому Актобе подобное не грозит. Этому славному граду бесконечно повезло, что в нем есть такой человек, как Курбанов. Его Почетный гражданин!

Вместо послесловия.

10 октября 2003 года. Москва. Прямая телевизионная трансляция награждения из Екатерининского зала Кремля. Летчик-испытатель полковник Вячеслав Крицкий со звездой Героя РФ на мундире, только что прикрепленной туда Владимиром Путиным, повернулся лицом к зрителям, расправил плечи, по-военному коротко бросил руку к виску:

- Служу России!

А к президенту уже приглашен следующий награжденный – летчик-космонавт полковник Юрий Лончаков. Он поднимается из зала для точно такого же почетного торжественного церемониала. И только когда и он замирает перед зрителями в воинском приветствии с золотой звездой на груди, до меня начинает, наконец, доходить смысл происходящего: «Не может быть! Да, ведь это тоже наш парень! Они что там в очереди друг за другом что ли стояли?!» Их было всего трое, людей удостоенных в этот день высших наград страны. И двое из них, по воле судьбы, оказались выпускниками Актюбинской школы юных летчиков имени В.И.Пацаева! Пожалуй, это событие очень емко отражает суть многолетнего профессионального труда Александра Курбанова, скромного создателя и руководителя небольшого учреждения дополнительного образования.

Никто из журналистов, готовивших репортаж о награждении, не заметил, что объединяет новых героев. Ведь наши учителя в таких случаях нередко, к сожалению, остаются в тени. Такая у них судьба. Не виноват же, в самом деле, Курбанов, что рухнул стараниями политиков некогда «единый могучий Советский Союз», а выпускники прославленной школы юных летчиков теперь получают награды других стран. А впрочем, наверное, это не столь важно. Пусть эйфория этих многочисленных награждений не коснулась золотыми лучами славы организатора и руководителя школы. Пусть не стал он, ввиду хронического безделья чиновников от образования, заслуженным учителем страны. По существу, такое звание - лишь формальность. Особенно, в условиях, когда наше отечественное образование по-прежнему, мягко говоря, оставляет желать лучшего. Главное и самое ценное для него, Курбанова, заключается в другом. В том, что его не забыли выпускники! Ведь они не просто помнят о нем, пишут ему, приезжают, навещают, участвуют в деятельности школы, сегодня они добровольно приводят в школу своих сыновей! А вот это, пожалуй, высшая награда для учителя. Присужденная многими поколениями его воспитанников. Поистине, высочайшее его признание.

Актобе-Оренбург,

2010-2015.