В родах умерла 23-летняя Гульфайрус и её неродившийся сын Нурислам. Тело ребёнка родным не отдали, причину смерти установили без вскрытия. Родные настаивают на эксгумации трупа.  

Нурбол и Гульфайруз дружили два года. Гульфайруз закончила пединститут и получила диплом учителя математики и физики. Нурбол занимался строительством. В 2009 году влюбленная пара создала семью. Пока снимали квартиру, Нурбол залил фундамент под новый дом в поселке Курашасай. В августе 2011 года в семье должен был появиться первенец. Ему придумали имя – Нурислам. 

12 июля на 8-м месяце беременности у Гульфайруз стал болеть живот, ребенок перестал шевелиться. Около 16 часов вызвали «скорую помощь». В роддом в старой части Актобе женщину из Курашасая доставили к 19 часам. Медики областного перинатального центра диагностировали «преждевременную отслойку плаценты и мертвый плод». Операция длилась 42 минуты. Извлекли мертвого ребенка, женщина потеряла 1,5 литра крови. После операции роженицу перевели на аппаратное дыхание. Через два часа ее здоровье резко ухудшилось. Анестезиологи приступили к реанимационным мероприятиям. Еще через 15 минут у больной остановилось сердце. Врачи боролись за жизнь женщины, но ничего не помогло.    

К вечеру родным выдали врачебное свидетельство о смерти. В нем указали, что женщина умерла дома от «внезапной коронарной смерти». В документе нет сведений о том, что Гульфайруз погибла в процессе родов. Врачебное свидетельство подписала врач общей практики ГП №4 поселка Новый. Департамент комитета контроля мед- и фармдеятельности расценил врачебное свидетельство о смерти Гульфайруз Баешевой как уголовное преступление – выдачу заведомо ложных документов и служебный подлог. В акте проверки цитируется объяснительная главврача поликлиники.

«Меня вызвали по телефону в облздрав, – пишет главврач ГП №4. – Мне объяснили, что Баешева умерла в родах. От меня потребовали выписать врачебное свидетельство с участка, так как тело умершей родственники хотят перевезти из Актобе в Эмбу. Мне сообщили, что корешок о смерти не надо регистрировать. И этот вопрос обсуждению не подлежит. С моей стороны все было сделано так, как по­требовал облздрав».        

– Нам отдали тело Гульфайруз и кусок плаценты вместо ребенка, – рассказывает тетя умершей Гульбахыт Баешева. – Мы стали просить выдать нам свидетельство о смерти мальчика. Этого не сделали. Я две недели ходила, чтобы получить от областного перинатального центра документ – посмертный эпикриз. В нем нет ни имени, ни фамилии Гульфайруз. 

Когда родственники стали жаловаться в облздрав, им выдали свидетельство о смерти. В свидетельстве стояла другая причина гибели женщины – «эмболия околоплодными водами. Тромбоэмболия мелких ветвей легочной артерии». Родные добились также справки о мертворождении ребенка.

На этом родственники не остановились. По жалобе отца погибшей департамент комитета контроля мед- и фармдеятельности проверил пять медучреждений.

«Комиссия установила некачественное оказание медпомощи вашей дочери, – пишет отцу погибшей директор департамента медконтроля Рахимжан Арыстан. – Для принятия мер реагирования материалы переданы в следственное управление ДВД Актюбинской области и прокуратуру». 

– По факту смерти Гульфайруз Баешевой могу сказать, что медики пытались скрыть материнскую смертность, – прокомментировал замначальника обл­здрава Нурлан Кожин.– После этого случая главный врач ГП №4 и главврач областного перинатального центра уволились с работы. Что касается качества оказания медпомощи, то оно не вызывает сомнений. Врачи сделали все возможное, чтобы ее спасти. Тромбоэмболия мелких ветвей легочной артерии на 100% дает летальный исход. 

Родственники погибшей принесли в редакцию все пять актов проверки медучреждений. Хотя по всем случаям материн­ской и младенческой смерт­ности в Казахстане обязаны проводить патологоанатомическое вскрытие, тело Гульфайруз доставили в морг без истории родов. Зато при нем была расписка от ее мужа. В документе он просит не проводить вскрытие по религиозным соображениям. Тело ребенка в морг вообще не доставляли. Где захоронен мертворожденный малыш и захоронен ли, не известно. 

При проверке работы городской станции скорой и неотложной помощи медики выявили задержку времени вызова на 40 минут. «Скорая помощь» обязана приезжать к беременным с болями в животе за 5(!) минут. Врач недооценил тяжесть состояния беременной. Не установил внутреннее кровотечение больной и не принял необходимых мер при транспортировке женщины.      

Исследовав документы областного перинатального центра, департамент контроля за качеством мед­услуг установил, что причина смерти, указанная в свидетельстве, не соответствует клинике. Независимые эксперты предположили, что женщина потеряла больше крови, чем указано в документах роддома. Определить причину смерти Гульфайруз Баешевой и выяснить, можно ли было ее предотвратить, эксперты не смогли из-за отсут­ствия вскрытия. Для определения причины смерти женщины комиссия рекомендовала провести эксгумацию трупа.