37-летней Мире Шакибаевой в кардиоцентре провели операцию по замене клапана, а через день она умерла. 

Ерназар Шакибаев теперь живет один с тремя детьми. Младшей дочери Аяулым всего 4 года. Она до сих пор не знает, что мамы нет. Ей говорят, что она уехала. Девочка скучает по маме и без конца целует ее фото.  

–  Я служил в Афганистане. Часто думаю, почему я тогда не погиб? – говорит Ерназар. – Не было бы меня, и дети не остались бы сиротами.  Сам я в 13 лет остался  без матери. Теперь дети повторяют мою судьбу.

Когда Мира собралась на операцию,  Ерназара ничто не встревожило. Врачи в поликлинике заверили, что противопоказаний  нет, а клапан на сердце менять надо. Гарантия – 20 лет. Мира с детства страдала пороком сердца, и операция ей была просто необходима. 

 – Операция была плановая, все обследования Мира прошла в ГП №4, сдала почти 20 анализов,  –  рассказывает Ерназар. –  Если у врачей были сомнения, почему ее не обследовали дополнительно? До операции супруга пролежала в кардиохирургии неделю. У нас даже мысли не было, что все может так закончиться. Говорили, операция продлится 5 часов,  на самом деле она шла почти 14.  Все это время мы с родственниками были в больнице. Мира перед операцией была в хорошем настроении. В 9-30 ее забрали. Кардиохирург Касымов  вышел после 15 часов. Сказал, что все хорошо, сердце запустили, супруга в реанимации. Врач скоро выйдет и сообщит о состоянии.  Время шло, врач не выходил, потом началась суета. Через 2 часа вернулся Касымов, сказал, что у Миры не поднимается давление, они идут на вторую операцию. Она закончилась около 11 ночи.  После этого хирург сообщил, что с клапаном все нормально, но давление не поднимается, и состояние Миры тяжелое.  На следующее утро мы снова приехали в кардио­центр. Реаниматолог сообщил, что с ночи состояние Миры ухудшилось. Давление не поднимается, может отказать любой орган.  Мне дали контейнер с кровью, отправили сделать анализ в частную клинику. У жены возникли проблемы с щитовидной железой, нужны были анализы на гормоны. Я уговаривал лаборантов сделать их побыстрее. По всем трем показателям значилось превышение. С результатами я помчался  снова в кардиоцентр. Там такие сложные операции делают, а анализ крови  надо делать в городе, в частной лаборатории. Почему? 

30 апреля мне разрешили зайти в реанимацию. После меня заходила сноха. Мира не могла говорить, но врач сказал, что она все слышит. Сноха пожелала Мире выздоровления. Сказала, что Аяулым ее очень ждет. Из глаз Миры выкатились слезы. Больше мы ее живой уже не видели. На следующий день Мира умерла.  В заключении написали: от почечной недостаточности. Но почки перед операцией у нее вообще не проверяли.  С щитовидной железой у жены были проблемы,  но эндокринолог заверил, что все будет нормально. Уже после похорон я нашел карточку Миры. Оказывается, обследование щитовидной железы она делала еще в январе.  На основании этого эндокринолог  и дала разрешение на операцию. Я ходил к врачу в поликлинику, она сказала, что ее вины нет. Карточка жены сейчас в комитете по контролю за качеством мед­услуг. Я написал туда заявление, пусть разбираются. 

– Больную Шакибаеву  оперировали по квоте, такие пациенты поступают к нам полностью обследованными, мы их к операции не готовим,   – говорит замруководителя медцентра мед­университета Марат Куздембаев. –  Шакибаеву готовили специалисты ГП №4. На операцию ее взяли  29 апреля.  Больной меняли клапан. Это стандартная, но сложная операция, которая проводится при искусственном кровообращении. Все прошло успешно, но в послеоперационном периоде у пациент­ки проявились старые болячки. У женщины была проблема с щитовидной железой. Это коварный орган, который регулирует всю гормональную и иммунную системы, с ним произошел сбой, возникло нестабильное давление. Врачи проводили реанимационные мероприятия, но 1 мая больная умерла. 

– У женщины был аутоиммунный териодит, – говорит кардиохирург Берик Касымов. –  Это заболевание  не является противопоказанием к кардиохирургической операции. В раннем послеоперационном периоде мы брали анализ на гормоны щитовидной железы,  они были высокие. Такие анализы наша лаборатория не проводит, поэтому мы отправили родственников в частную лабораторию в городе. Проблема с щитовидной железой вызвала недостаточность надпочечников. Они как раз отвечают за повышение артериального давления и за тонус сердца. Результатов вскрытия пока нет. Они готовятся месяц, тогда и будет известно, что именно привело к смерти больной.

Сейчас в семье Ерназара за хозяйку 15-летняя Карима.  Ей помогает старший брат Казбек, присмотреть за детьми частенько из Кандыагаша приезжает бабушка. Но маму заменить никто не может. 

Мереке Нуртазин,

 главврач ГП №4

– Мира Шакибаева состояла у нас на диспансерном учете. Диагноз ревматизм ей выставили в 6 лет. В 18 лет после очередной ревматической атаки у нее выявили порок сердца, недостаточность митрального клапана. Больная получала лечение,  но с 2010 года состояние ее ухудшилось, врачи выявили диффузно-токсический зоб 2-й степени. Пациент­ка наблюдалась у эндокринолога.  Весной ей сделали эхоКГ и направили на консультацию в кардиоцентр, где рекомендовали оперативное лечение. Мы провели весь спектр обследования для оперативного лечения, выписку выставили на портал госпитализации. Все анализы были в норме, воспалительных процессов не было. Эндокринолог осмотрела больную 8 апреля, дала разрешение на операцию. Со стороны наших специалистов нарушений нет. Мы сожалеем, что так произошло, и приносим соболезнования семье.