Корреспондент «Д» провёл один день в кардиоцентре Актобе. Круглые су     тки сюда везут больных с острыми инфарктами и спасают им жизни. В пятницу здесь провели 101-ю в этом году     операцию на открытом сердце. 

Отчего болит сердце? 

8:50   В кардиохирургическом отделении идет обход. Заведующий Берик Касымов по традиции начинает его с реанимации. Сегодня там один пациент. Пожилая женщина. Ее оперировали 3 дня назад. Обычно пациентов после операции переводят в отделение в первые сутки. Но это особый случай. У пациентки осложненный инфаркт. Ей заменили пораженный сосуд. Пока ей надо находиться под аппаратом. Проверив все показания больной и дав ЦУ врачам, Касымов направляется в стационар. Здесь 12 мест. Больных лежит 16. Иногда бывает и больше. Мест не хватает. В операциях нуждаются и взрослые, и дети.  

– Как самочувствие? – бодрым голосом спрашивает врач, войдя в палату к женщинам. 

– Я к выписке готовлюсь, – улыбается Любовь Штанько. – Все страшное позади. [Позади у женщины 2 инсульта. Почти год она мучилась от болей за грудиной. На днях ей на сердце поставили вену с ноги. В медицине это называется аортокоронарным шунтированием. – А.А.].

В палате напротив лежит 3-летний Женя. У него болезнь Дауна, порок сердца. Мама отказалась от Жени еще в роддоме. В больницу его привезла нянечка Дома ребенка Венера. Женя не разговаривает, не ходит, не играет. Но увидев врача, он улыбается и тянет к нему ручки. Берик Жаксылыкович берет его на руки. Женя доволен. 

– Детей с врожденным пороком много, – говорит Касымов, выйдя из палаты. – Мы их начали оперировать 4 года назад. Самый маленький пациент весил 6 килограммов. У нас все по весу считается. Препараты даются по весу, оборудование настраивается тоже по весу. По возрасту тому ребенку, наверное, было около года – дети с пороками отстают в развитии. Оперировать новорожденных пока не позволяет оборудование. Некоторые до года просто не доживают. Есть 300 видов врожденных пороков, часть требует скорейших операций. Есть пороки приобретенные. Они появляются из-за ревматизма, причем чаще у женщин. Некоторые нуждаются в замене клапана. Атеросклероз, ИБС – ими может страдать любой после 40 лет. У человека сужаются сосуды, жировые бляшки препятствуют кровотоку. Если это сосуд мозга, наступает инфаркт мозга. Если коронарный сосуд – инфаркт миокарда. В общем, работы хватает. Что делать, чтобы не болело сердце? Вести здоровый образ жизни и беречь нервы. Мы ведь физические нагрузки контролируем, а эмоциональные – нет. 

Где правая перчатка?

10:30   Через несколько минут у Касымова операция. 52-летнему мужчине из Кобдинского района проведут шунтирование. 

– У него предынфарктное состояние, поражение сосудов сердца, – объясняет кардиохирург. – Операцию будем проводить я и Ануар Досмагамбетов. Всего у нас в центре 4 кардиохирурга. Люди не держатся, уезжают. В других регионах зарплата и условия лучше. Пригласили кардиохирурга из ЗКО – он год живет в общаге. Самые сложные операции провожу я. В год у нас 200-250 операций. Сегодня 101-я в этом году.

– А сколько получает кардиохирург?

– 100-120 тысяч вместе с дежурствами и ночными, остальные врачи – меньше. У нас работают энтузиасты. 

В операционной вся бригада уже готова к работе. Ждут Касымова. Медсестра знает, что перчатку доктор надевает с правой руки. Тогда операция должна пройти удачно. У кардиохирурга есть еще одно суеверие. Если операция сложная, он одевается в светлое.

– Он у нас в темном никогда и не ходит, – шепчут мне врачи. В операционную мы еще вернемся. Пока же спускаемся в другой очень важный блок кардиоцентра. 

Пружинка для мотора

11:30   Кабинет ангиографии. Он состоит из двух половин. В одной – мониторы, на которых видны каждый сосудик сердца больного и что с ним делают, в другой, за стеклом – сам больной и врачи, которые проводят процедуру. У них свой монитор. Между блоками громкая связь, врачи могут давать друг другу команды и советоваться. На столе мужчина, которому ставят стент в сердечный сосуд. Стент – это платиновая пружинка, которая расширяет сосуд и возобновляет кровоток. Вводят его через артерию специальным проводником. Предварительно сосуд раздувают.

– Мужчину утром доставили на «скорой», – рассказывают нам врачи. – Он в сознании, анестезия мест­ная. Кардиобригада сделала ЭКГ и сразу привезла его сюда, у больного инфаркт миокарда – ишемия коронарной артерии. Сейчас ему будут восстанавливать проток. Стентами врач раскроет сосуд. [Врач – это интервенционный кардиолог Даурен Телеуов. Ему помогают рентген-хирурги Самат Муканов и Берик Махамбетов. – А.А.]. В кардиохирургии больному бы пришили сосуд с ноги, но у нас есть возможность провести менее травматичную процедуру. Кстати, каждый стент, который ставят больным, стоит от 1 до 1,5 миллиона тенге. Их платит не пациент – государство. 

Кстати, в кабинете должны работать 6 врачей. Работает 2. Больше просто нет. Третьего на время пригласили из Алматы.

Сердце остановилось!

11:50   В кабинет забегает медсестра:

– Остановка сердца!

Три врача бегут в соседний блок интенсивной терапии. Там лежат больные, которым уже поставили стенты. В кабинете наступает тишина. Заведующая кардио­отделением Гульнар Тажибаева возвращается минут через 5.

– Все, реанимировали, – улыбается она. – Такое бывает. В блоке постоянно дежурит реаниматолог. Подключили дефибриллятор, сердце заработало. 

12:00    «Скорая» доставила в кардио­центр еще одного больного. На каталке его везут на коронарографию – обследование сосудов сердца. Это тоже делается в кабинете ангиографии. Под тем же рентгенаппаратом, под которым недавно больному ставили стент. Для обследования в артерию вводят проводник с катетером и баллонном продувают сосуд. На экране постепенно появляются четкие линии. Вот линия остановилась. Значит, в этом месте сосуд забит. 

– Мужчине 60. Бляшки у него давно. Сердце осталось без кровоснабжения. Состояние возникало постепенно, и сердце к этому приспособилось. Молодые в такой ситуации умирают сразу. В сердце 3 сосуда. Если один закрывается, работает другой, но, в конце концов, на каком-то участке гибнет миокард – мышца сердца. Если нельзя поставить стент, мы отправляем больного к кардиохирургам. Ему переставят вену с ноги. 

Я слежу за монитором, и вдруг у меня возникает жуткая мысль: а вдруг в такой ответственный момент свет отключат?

– Такого не может быть. У медцентра свой дизельный генератор, – успокаивают меня. – Он подключается автоматически, если света нет. 

– Мужчина болел с вечера, терпел, – говорит о больном Гульнар Тажибаева. – Он мог умереть. У кардиологов есть правило золотых 90 минут. Именно столько есть времени, чтобы спасти миокард и успеть доставить человека в больницу. Те, у кого хронические болезни сердца, должны наблюдаться у кардиолога, пить лекарства, многие препараты сейчас дают бесплатно. Будь моя воля, я бы по всему городу развесила баннеры и написала: «Дискомфорт в грудной клетке – сделай ЭКГ!». Конечно, многое зависит и от участковых терапевтов, и кардиологов. Вчера к нам поступил больной. На ЭКГ видно, что у него инфаркт, а в поликлинике его направили на ФГДС обследовать желудок. Там мужчине еще хуже стало, и на «скорой» его доставили к нам. 

Пока беседовали, мужчине в сосуд вставили сразу 3 стента.

– Он унесет в сердце почти 5 миллионов? – спрашиваю я.

– 5 миллионов, – улыбаются врачи. 

101-я операция

13:30   В кардиохирургии продолжается операция. Она проводится на работающем сердце и легких. Идет основной этап операции – накладывание шунта. 

– Легкие и сердце отключают, если у пациента множественное поражение сосудов, порок сердца или ему меняют клапан. Тогда за жизненно важные органы работает аппарат, – объясняет реаниматолог-анестезиолог Татьяна Хан. – В данном случае, у мужчины закрыт всего 1 сосуд, поэтому сердце и легкие не отключали.  

– Поднимите стол. Смотрите показания, – слышны команды кардиохирурга.

Врач на мониторе проверяет давление больного, частоту сердечного сокращения. В операционной тихо играет музыка. 

– Музыка звучит почти во всех операционных, – рассказывают медсестры. – Это снимает напряжение. Иногда операция длится по 8 часов.

– Врачам же хочется поесть, выйти, в конце концов…

– Их заменяют. Но для этого кардиохирург должен довести процесс до того момента, когда с работой сможет справиться другой. Если нет, приходится стоять. Поэтому у всех, кто оперирует, межпозвоночная грыжа, остео­хондроз и варикоз.

Еще несколько минут, и Касымов объявляет: операция завершена, всем спасибо. Пациента переводят в реанимацию.

У дверей операционной волнуется Есимкан Тутбаев. Услышав, что с отцом все хорошо, парень спешит позвонить домой. 

Вторые сутки на посту

14:30    С Касымовым спускаемся в кабинет врачей кардиоотделения.

– Присаживайтесь. Я только одеяло уберу, мы же спали тут ночью, – приглашает присесть на диван Гульнар Тажибаева. 

– Позавчера был наплыв больных, мы всех врачей вызвали, всю ночь работали. Наутро их некем заменить, вот и работают уже полтора суток, – поясняет Касымов.

Врачи откровенничают: ночью кто-то решил съездить в город. Таксисты «зарядили» за проезд 700 тенге. Пришлось отказаться. Зарплата у медиков всего 40 тысяч, заведующая получает 57.

– Но мы не жалуемся, – перебивает коллег Гульнар Тажибаева. – Мы все очень любим свою работу. Сколько людей сегодня спасли! Ночью тяжелобольного оперировали. Даже не отдохнули, все работают дальше. Врачей не хватает, и кто-то должен этим заниматься.  

– Простите, а вы когда обедать будете? – спрашиваю я у кардиохирурга.

– Теперь уже вечером. Надо идти на прием, люди заждались.

Помогите дочери!

15:10    У дверей врача прямо на полу сидит мужчина. Рядом на скамейке – его супруга и дочь. В холле многолюдно.

– Мы из Маката приехали, – рассказывает Кунзира Узакбаева. – У дочери врожденный порок. Были у Касымова в прошлом году. Он сказал, с операцией надо подождать. Вот приехали снова. Дочери 3 года.

Через время семья выходит из кабинета.

– Что сказали? – переживают в очереди.

– Пообедать. Врач объяснил, где столовая. Потом пойдем на УЗИ.

Приём продолжается

16:00    В отделении кардиологии обследуют больных. Методов – множество. На тредмил-тесте, например, пациентов заставляют бегать. Человек становится на беговую дорожку, к нему цепляют кучу проводов-присосок и смотрят, какую физическую нагрузку может выдержать сердце. 

Пациент Хасен Юсупов с дистанции сходит быстро. Ему назначена операция.

17:00   У приемного покоя кардио­центра снова «скорая». К рентген-хирургам везут очередного больного. Медсестры буквально бегут с каталкой. Надо выиграть у смерти драгоценные минуты. Чаще их удается выиграть. 

Кайрат Сабыр,

начальник облздрава:

« В развитых странах главная причина смертности – онкозаболевания, у нас – болезни системы кровообращения: инфаркты и инсульты. За время открытия кардиоцентра смертность от этих болезней сократилась у нас на 40%. Плохо только, что люди поздно обращаются и занимаются самолечением».

Справка

Кардиоцентр в Актобе открылся в 2008 году. До этого кардиологическими операциями долгое время занимался только НЦ имени Сызганова в Алматы. Люди подолгу стояли в очередях, некоторые до операций просто не доживали. За 4,5 года у нас прооперировали уже более 700 сердечников.