В учебных заведениях началась борьба с хиджабами. Школьниц и студенток в платках не пускают на занятия. Назерке Дуйсалина из университета им. Жубанова не учится вторую неделю. Ей поставили условие – снять платок. Мама Назерке написала заявление в прокуратуру и акиму области.

Верим, потому живём

Каждое утро Назерке Дуйсалина едет в университет из Нового. В вуз ее пускают, но едва начинается пара, выпроваживают из кабинета. Одеяние девушки не соответствует дресс-коду вуза. Что это такое, похоже, студенты толком не знают. На занятия они приходят, кто в чем. Большинство в джинсах и футболках. Но на платки особый запрет.

– Дочь поступала в вуз уже в платке, так фотографировалась на документы, и тогда никто ничего не говорил, теперь требуют снять, – возмущается мама Назерке Акмарал. – Я написала акиму области, прокурору, в департамент по делам религий и имаму. Была и в университете. Уговорить преподавателей пустить дочь на занятия не удалось. Вместе с Назерке прогуливают занятия еще три  студентки, будущие психологи. У тех тоже на голове платки. Да, дочь читает намаз. Это хуже, чем пить и гулять? Есть же и такие студентки. Я сама инвалид, оплачивать  учебу дочери сложно. Назерке старалась учиться отлично, думала, удаст­ся перевестись на грант, но не получилось. Сейчас думаю, наверное, все из-за платка. Я была у проректора, он сказал: если Назерке будет завязывать платок на затылке, занятия посещать можно, но только две недели. Потом все равно заставят снять. Дочь согласилась перевязать платок, но на занятия ее все равно не пускают. Некоторые студентки сняли платки, теперь придираются к длине их юбок. Аким области сказал, чтобы никаких репрессий к верующим не было, на самом деле начались настоящие репрессии. В канцелярии акима, куда я понесла заявление, мне стали выговаривать, что все проблемы из-за таких, как мы. Но мы никого не взрывали, ничего против государства не имеем, наоборот, благодарны, что можем жить в своей стране, учиться и работать. Мы придерживаемся признанного у нас ханафитского мазхаба. 

– Как вы пришли к вере?

– В 2006-м я сильно заболела. Ослепла на один глаз. Врачи нашли на голове опухоль. Я молодая, одна, на руках две дочери. Представляете мое состояние? Я подумала: если умирать, то хоть с именем Аллаха, решила выучить молитвы. Пошла в старую мечеть, рядом продавали книги. Я купила пособие для тех, кто хочет читать намаз. Книга была на казахском. С тех пор прошло 5 лет. Мне провели операцию, старшую дочь я выдала замуж, благодаря Аллаху я жива. Сейчас говорят, мусульмане что-то взорвали, стреляли. Но тех, кто такое делает, я мусульманами назвать не могу. Ислам – мирная религия.

– Я стала читать намаз после мамы,  в 16 лет, – говорит Назерке. – Для тех, кто верует, желание соответственно одеваться приходит само собой. Вам это сложно понять. Мы не должны показывать аураты [общее название частей тела, которые следует скрывать. – Прим. ред.]. Шея к ним относится тоже, поэтому повязываем платок, чтобы ее не было видно. Снять платок я не могу. В университете говорят: «Зачем тебе вообще учиться? Выйдешь замуж и будешь сидеть дома». Но откуда взяли, что верующие только сидят дома и молятся? Я хочу работать. В прошлом году меня направляли на практику в «Умит», я работала с малышами-инвалидами, привязалась к ним, но от практики меня освободили. Опять же из-за платка. Хотя, я считаю, религиозные убеждения не должны быть препятствием для получения образования или работы. 

– Чем вы живете, как проводите свободное время? Как мама рассчитывается за твое обучение, если больна?

– Обучение с этого года стоит 265 тысяч тенге. Мама работает в магазине, я на каникулах устраиваюсь на рынок. В свободное время ходим с девчонками в библиотеку, компьютерный клуб, чтобы подготовиться к занятиям, можем пойти в кафе. Я люблю рисовать и шить. Зимой ходим кататься на коньках. Сейчас я учу арабский. Хожу в мечеть в Новом. Знаниями об исламе с нами делится супруга нашего имама Бакытжана. Эти знания иногда не совпадают с тем, что мы проходим в вузе, например, с теорией Дарвина. В такие моменты я прошу прощения у Аллаха и рассказываю, как учат в вузе. 

– Что ты будешь делать, если учиться в хиджабе не разрешат?

– Возможно, переведусь на заочное. Но я все-таки надеюсь, что наступит понимание.

Пусть уходят в исламский университет  

В понедельник корреспондент «Д» побывала в университете им. Жубанова. Назерке Дуйсалина приехала на занятия к 8-20. Но ни ее, ни сокурсницу Асем к учебе не допустили. Преподаватели объяснили, что это приказ декана факультета естествознания. 

В тесном коридоре, завидев девушек в платках, кто-то из студентов шептал: «Адаскандар келе жатыр» [Заблудшие идут – с каз.], а один парень стал фотографировать их. Впрочем, сокурсницы встретили Наз­гуль и Асем дружелюбно, но общение длилось недолго. Строгий охранник препроводил девушек к декану. 

– У нас есть правила внутреннего распорядка, утвержденные еще в феврале 2005 года, – объяснила декан Алия Мамбеталина. – Там написано, что к нам нельзя заходить в головных уборах, а также в одежде, не соответствующей деловому стилю. Деловой стиль – это белый верх, темный низ. В связи с событиями, которые произошли в области, и религиозными проблемами, 29 августа ученый совет внес в правила изменения. Ношение хиджаба, никаба полностью исключено. Я отвечаю за безопасность студентов. Если что-то случится, родители будут спрашивать с нас, скажут: «Почему вы это разрешали?». Хотя за тех, кого породили, должны отвечать родители. 

– Сколько студенток было в хиджабах и сколько их сняли?

– У нас на факультете только эти три. Пусть они идут в университет Мубарака, получают религиозное образование. Им имам сказал: надеть водолазки и платки завязывать назад. Они даже имама не слушают.

– Если они платки завяжут по-другому, их пустят?  

– В головных уборах в университете находиться нельзя.

Во вторник мама Назерке Дуйсалиной сообщила нам, что дочь снова пошла на занятия. В платке.

В Кенкияке, Сарколе и Кумсае в школу не ходят 11 девочек 

Школьниц не пускают на уроки в платках, а снять хиджабы они отказываются. 

Родители 11 школьниц, это ученицы 3-11 классов, на прошлой неделе обратились в прокуратуру и в ОО «Ару ана».  

– Нарушаются права детей, их не должны лишать возможности получать образование, – говорит руководитель общественного объединения Алима Абдирова. – Список школьниц я передала акиму области Архимеду Мухамбетову, о ситуации написала ему на блог.

– Таких фактов, чтобы детей не пускали на уроки, потому что они в платках, нет вообще, – убеждена начальник управления образования Айгуль Арынгазиева. – Во всех школах введена единая форма. Это решение руководства школы и родительской общественности. В уставные документы это введено. Школа – светское заведение. Но в школу не пускать, потому что дети в платках, никто не имеет права. Возможно, детей не пускают родители. Мы разберемся. Если возникают такие ситуации, можно звонить по нашему телефону доверия 56-04-74.

Тем временем в школы рассылаются приказы о запрете религиозной одежды. В распоряжении редакции «Д» оказался документ, подписанный начальником отдела образования Темирского района Ж.Калмагамбетовым. В нем сказано: «В учреждениях образования строго запретить религиозную одежду. Взять под контроль судьбу выпускников вузов, колледжей, лицеев и школ, которые имели отношение к радикальным религиозным течениям. Оказать поддер­жку, определить вознаграждение для учащихся, отказавшихся от радикальных взглядов и одежды. Отчитываться о проделанной работе ежемесячно».

Раиса Шер, председатель Комитета 

по охране прав детей МОН РК: 

– К вопросу с хиджабами надо подходить очень осторожно. Не допускать к учебе из-за этого нельзя. Учиться в школе – право каждого ребенка по Конституции. Форму вводят не для того, чтобы всех уравнять, а чтобы был порядок. Я была в Африке. Даже в самых нищих районах дети ходят в школьной форме, и видно, что это ребенок. Если кто-то к нему пристает, никто из взрослых в стороне не остается, люди понимают: ребенку нужна помощь.

Абдумутали Дауренбек: Мои дочери ходят в школу в платках

 – Сейчас надо бороться не с хиджабами. Надо среди молодежи проводить разъяснительную, воспитательную работу. Я был в вузах. Там разрешается девушкам носить платки, но  завязывать они их должны, как косынки, на затылке. Чтобы закрыть шею, можно носить водолазки. Если есть непонимание, будем говорить с руководством еще, чтобы не возникало конфликтов. Платок не может быть препятствием для получения образования. Вся эта кампания вызвана теми случаями, когда в других странах террористки-смертницы  подрывали себя, спрятав взрывчатку в складках своих длинных юбок. Но у нас в целом у верующих нормальные религиозные взгляды. 

Чтобы больше не было непонимания, недавно ДУМК провело конкурс национальной одежды и выбрало лучшие модели. В этой одежде можно ходить и на работу, и на учебу.  

Что касается школьниц, они повязывают платки после 14 лет. До этого необязательно. Мы дождемся решения ДУМК о национальной одежде и проведем разъяснительную работу с родителями и в учреждениях образования.   Главное сейчас не допустить ущемления прав людей. 

– Ваши дети ходят в платках?

– Они учатся в гимназии №32, носят платки, и никто им это не запрещает. Поощрение за то, что кто-то снял платок, ничего не даст. Может, девушка снимет платок, но в душе у нее останется ненависть. Потому что ее вынудили это сделать, а выбор должен быть свободным.

Жёсткие меры ничего хорошего не дадут 

Артур Артемьев, религиовед, 

доктор философских наук, профессор (г.Алматы):

– Решать вопрос с хиджабами репрессиями – бесперспективно. Когда вопрос касается религии, надо искать другие приемы. Хиджаб, я считаю, не казахская одежда. Если его носят дети, надо работать с родителями, но запретом ничего не решишь. Для нас что лучше: дать людям образование или действовать жесткими мерами, которые ничего полезного не дадут? Тут свое слово должно сказать Духовное управление мусульман Казахстана (ДУМК), но оно самоустранилось от этих проблем. На канале ДУМК постоянно появляются ведущие и выступающие в хиджабах. В академии транспорта и коммуникаций у меня была магистрантка, которая ходила в платке. Одно время она перестала посещать занятия. Оказывается, ей запретил декан. Я сказал, что она не к нему приходит, а учиться, пусть сдает экзамены. Девушка вернулась. Отчислять или не пускать на занятия из-за платка – это не лучший вариант.

Мы все ужесточаем, вместо того чтобы вести спокойную работу. Последствия такого невежественного подхода могут быть хуже. Я работал с верующими еще в советское время. В перестройку мы ездили по всей республике, работали с подпольными религиозными организациями, встречались с их руководителями, убеждали, что надо регистрироваться, что они должны быть нейтральны к государству, законопослушны, и люди шли навстречу.

Сейчас внимание к хиджабам, верующим в целом особенное. В основном это молодые люди. Они уходят в веру, потому что нет альтернативы. Молодежи свойственен поиск нового, необычного, но разобраться и оценить по достоинству религиозные направления ей сложно. Далеко не всегда течения религиозные – часто они политические, они прикрываются религией, на самом деле преследуют политические цели. Но разъяснить все грамотно и взвешенно молодежи некому.

Цитата

«Я категорически против паранджи. Особенно против того, чтобы студенты, учащаяся молодежь носили хиджабы и паранджу. У нас никогда такого не было в истории, наша религия не имела такой традиции. Нужно уметь отличать истинную религию от навязанной нам. Мы с уважением относимся ко всем представителям мусульманства, но у нас своя дорога».

— Нурсултан Назарбаев, президент

[Сказано 11 марта 2011 года на встрече с представителями интеллигенции в Туркестане]